Но попробовать выйти из тела всё-таки стоило. Благо, я уже находился в медитации.

Покинуть тело Джага почему-то удалось гораздо легче, чем обычно, и я сразу же проверил, на месте ли астральная связь, оберегающая меня от адских ищеек. Да, тонкая серебряная нить протягивалась от моей астральной проекции к сердцу сидящего в медитации мальчишки. Я в безопасности.

— Ты! — крик раздался внезапно, как и град почти неощущаемых ударов по спине. — Что ты со мной сделал⁈

Я обернулся. Дух мальчишки, растерянный и почти плачущий, продолжил мутузить меня кулаками. Хм. А я предполагал, что его сожрали гончие.

Но нет. Нить, ведущая к телу, протягивалась и от него. М-да уж, топорно сработано, господин архимаг, неудовлетворительно. Эту связь необходимо было прервать, но я, похоже, слишком сильно поспешил снова обрести плоть, улепётывая от адских посланников.

— Что происходит, объяснись! — кричал на меня Джаг. — Кто ты, чёрт подери, такой⁈

Идея пришла мгновенно. Парнишку можно использовать, и я это сделаю.

— Внемли, Джаг по прозванию Буйный, — исполненным величия голосом произнёс я. — Ты избран!

— Кто буйный, ты буйный! — вскипел он. — Я тебе башку оторву, пень старый! Верни меня обратно!

— Узри величие архимага Максиана! — продолжил я, не обращая внимания на выкрики бестелесного духа.

В астральной форме можно выглядеть так, как ты пожелаешь, и я принял тот облик, который любил больше всего. Исполненный неистовой силы и подлинного величия, когда я был на пике своего могущества. Я предстал перед Джагом в виде мудрого старика в роскошной зачарованной мантии, с длинной ухоженной седой бородой, а вокруг меня сверкали молнии, кружились валуны и летали огненные фениксы. Любой, кто узрел бы меня в этот момент, тотчас рухнул бы на колени в ужасе и благоговении.

Но Джагу, похоже, было плевать.

— Да срать я хотел на твоё величие, козёл! Верни меня назад! — закричал он.

Я нахмурил брови. Несносный мальчишка.

— Ты, похоже, не понял, кто я такой, — произнёс я. — Я — архимаг Высшего Круга, Максиан Примус Инвикт, первый и единственный своего имени!

— А, погоди, старик… — нахмурился Джаг. — Это про тебя староста говорил? Ты же это! Чернокнижник! Чёрный маг! Предатель рода человеческого! Теперь всё ясно, старый козёл! А ну, возвращай всё как было!

Я расхохотался. Да уж, ученик неплохо позаботился о моей репутации, что даже в отдалённой горной деревушке самый последний пастух знает об этих слухах.

— Чё ты ржёшь, я тебе башку откручу! — снова разозлился Джаг.

— Глупый мальчишка! Ты даже не подозреваешь, о чём говоришь! — не прекращая смеяться, произнёс я.

Конечно, он не понимал, что происходит, и почему он оказался снаружи собственного тела. Я в одно мгновение подлетел к нему и схватил за горло. Астральным телам не надо дышать, но мальчишка всё равно замер, глядя мне прямо в глаза с нескрываемой злостью.

— Смелый, — хмыкнул я. — Пожалуй, ты можешь пригодиться. Я даже перехотел тебя развоплощать.

Но и оставлять мальчишку в таком состоянии было нельзя, слишком долгий внетелесный опыт не самым лучшим образом влияет на состояние души. Особенно такой неподготовленной.

Я вновь окинул окрестности в поисках живых тел. Под землёй копошились черви, в траве стрекотали кузнечики и прочие насекомые. Это всё не подходит. Но зато наверху, среди раскидистых ветвей дерева, чистил перья скворец, абсолютно не обращая внимания на мальчишку, тихо сидящего у самых корней. С натяжкой, но подойдёт. Если периодически доставать его из птичьего тела, чтобы малец совсем не поехал крышей. Сам он оттуда не выберется ни в жизнь.

Продолжая держать парнишку за горло, я подлетел к скворцу и одним усилием воли заменил дух птицы на дух мальчишки. Скворец, который только что спокойно чистил пёрышки, вдруг встрепенулся, не удержался на ветке и рухнул вниз. Даже жаль, что такое могущество доступно мне только в астральной форме. Настолько, что не хочется возвращаться, но придётся.

Я тут же нырнул в тело Джага, вышел из медитации и поймал трепыхающуюся птицу в ладони. Ха-ха, представляю, что он сейчас ощущает. Это и тренированному магу бывает непросто, а уж простому мальчишке…

Скворец каркнул несколько раз, будто пытаясь откашляться.

— Ур-род! — хрипло произнёс он, пытаясь меня клюнуть. — Мр-разь!

— Не советую портить со мной отношения, малец, — хмыкнул я. — Так уж сложилось, что сейчас твоим телом управляю я, и мне оно гораздо нужнее. А, и ещё… Если это тело вдруг умрёт, например, ты расклюёшь мне артерию ночью или пробьёшь глаз до самого мозга, то и ты умрёшь в тот же момент. Вот только я сумею возродиться, а ты — нет.

Он каркнул что-то непонятное, но все попытки как-то мне навредить тотчас же прекратил. Похоже, осознал, что это всё не чья-то шутка и не случайное совпадение, и только после этого сумел успокоиться.

Начало понемногу темнеть, сумерки густели, как чернила на листе, пора было возвращаться в эту хибару, которую Джаг называл своим домом. Клянусь, лучше бы я заночевал на свежем воздухе, благо летние ночи ещё не успели похолодать. Лишь сменяли дневную жару приятной лёгкой прохладой.

Я снова побрёл в деревню, сунув успокоившуюся птицу за пазуху. Далеко он не улетит, не только потому что не умеет нормально летать, но и потому что магия не позволит ему чересчур отдаляться от тела. На самом деле, я не знал наверняка, зачем сохранил душу паренька в целости и сохранности, а не развоплотил, как душу этой несчастной птицы, но что-то мне подсказывало, что парень мне ещё может пригодиться. К тому же, не совсем было ясно, что будет с телом, если уничтожить его дух, таких экспериментов не проводил ни я, ни кто-либо из моих знакомых магов.

Ну и это однозначно считалось бы тёмной магией, запрещённой. Чернокнижником меня и в самом деле называли не без основания, за свою жизнь мне довелось провести множество разных ритуалов. Но уничтожать чью-то душу, однозначно, стало бы самым чёрным из них, потому что это была бы участь хуже смерти. Вечное небытие, бесследное исчезновение вместо шанса на перерождение. Опускаться до такого просто из-за того, что мне на какое-то время понадобилось тело, я не собирался.

Я тихонько пробрался в хибару джаговой семьи, намереваясь лечь спать. Но едва я затворил за собой дверь, как раздался голос его папаши.

— Джаг, — протянул он. — Что там с долгом старосте?

Глава 4

Скворец за пазухой задрожал от страха, злые мутные глаза крестьянина не предвещали ничего хорошего. Я успел заметить, как этот алкаш перехватил костыль поудобнее, превращая его в неплохую дубину, чтобы тут же обрушить на голову нерадивого сынка.

— А за каким хреном ты берёшь в долг у этого борова? — хмыкнул я.

Батя опешил, лупая глазами, побагровел.

— Да ты как с отцом разговариваешь, щ-щ-щегол?!! — взревел он, поднимаясь на ноги и опираясь на костыль.

Птица за пазухой буквально забилась в ужасе, так что мне пришлось придерживать её одной рукой. Из-за шторки, отделяющей родительское ложе от остальной хаты, робко выглядывала мать.

— Lyd! — свободной рукой я начертил в воздухе руну подчинения и усилием воли отправил её к отцу. — Сядь!

Это незамысловатое воздействие опустошило меня даже с учётом того, что я весь вечер потратил на развитие энергетического источника, и мне даже пришлось ухватиться за косяк, чтобы не рухнуть на пол. Похоже, следующее использование такой грубой силы меня убьёт. Тело пацана не способно даже на элементарные воздействия.

Зато папаша уселся обратно на лавку, испуганно глядя на меня. Я множество раз видел этот взгляд, изумлённый и испуганный одновременно, первобытный ужас столкновения с Неведомым всегда меня веселил. Особенно, когда руна подчинения выбивает из головы все остальные мысли и лишает воли.

Я некоторое время разглядывал пьяного калеку, размышляя, что же с ним сделать. Скоро действие руны иссякнет, а взбешённый папаша кинется на меня с костылём.